Ночью дождь шел. У меня, даже если все материалы подготовлены, чтобы начать что-то делать, больше времени уходит на сосредоточенное обдумывание сотни тысяч вариантов с выбором между вон тем, в цветочек и вот этим, с перламутровыми пуговицами. Поэтому я никогда ничего не успеваю во время. Это, конечно, не очень хорошо, но зато итог устраивает. Хотя тут вот... поймал себя на мысли, что даже в том, что я делаю для кого-то, слишком много меня. А должно быть... Не так. Но все равно синий сюда подходит лучше всего.

Ночью, пока сушил, думал... Психолог Лабковский, из недавно прочитанной книги, яростно призывает делать только то, что действительно хочется. И не делать того, что не хочется. Отдает махровым эгоизмом, но у него там все чуть сложнее, чем я сейчас описываю, рациональное зерно есть, только он его не совсем так преподносит, как мне кажется правильным, но не суть. Я думал о другом. Вот ситуация. Ты не хочешь того, что хочет он. Причем пытаешься прийти к компромиссу, встаешь на сторону другого, стараешься быть разумным и адекватным... А ничего не получается. Просто потому, что внутри у тебя заключен эдакий буйный псих в смирительной рубашке, который орет, беснуется и ни в какую. И чем больше ты сдерживаешь этого психа, пытаешься разобраться в рациональных причинах происходящего, тем хуже становится. По тому что этот псих множится, плодится и у тебя уже там бунт в сумасшедшем доме или тюрьме, все грызут прутья решеток и бьются головами о кирпичные стены.
Шут с ними, с психами. Все мои. Вопрос в том, с кем они бьются? Оказалось - с собой. Потому что на одной плошке весов твое желание/не желание, а на другой... нет, не желание другого, а снова твое желание. Сделать так, как он хочет. Прогнуться, подстроиться, подчиниться. Потому что на самом деле... хочется доставить ему этим радость и тогда самому будет хорошо.

Ты пришел - и они встали навстречу тебе.
Десятки десятков, сотни сотен, тысячи тысяч… неисчислимые махападмы живых существ.
Только люди - никаких мулов, ослов и лошадей, никаких боевых слонов и красных волков-полукровок, обученных рвать легковооруженную пехоту, никаких ловчих леопардов.
Нагие и босые - без панцирей и доспехов, без наручей и поножей, без шлемов и нагрудных ожерелий из металла, без кожаных лент-готр и боевых перстней, без сандалий, покрытых бронзовыми бляхами, без дхоти из простеганной ткани, без набедренных повязок - без ничего.
Безоружные - где они, луки и стрелы, копья и дротики, бердыши и мечи, трезубцы, секиры, двуручные косы падагоптров, палицы и метательные булавы, где кривые кинжалы и смертоносные чакры, где заточенные гребни, ножи-браслеты, где они?!
Руки пусты.
Плоть против плоти.
Маленькие, седые, скуластые, жилистые тела готовы взорваться убийственным порывом, морщинистые лица искажены гримасой бешенства, и мнится: один человек отражается в бесчисленных зеркалах, один, один, один…(с)

Может, это плохо, недостойно, даже отвратительно.
А может.. я просто вода. Да, обтекаю, омываю, принимаю ту форму, в которой бултыхаюсь на этот момент. Да, вечно отражаю то, что вокруг. Только от этого я не становлюсь отражением. Буйствую, точу каплями камни, уничтожаю миры вселенскими потопами. А еще мне нравится быть вечерним небом и тихим безбрежным океаном, в котором отражается закат. Или тем самым рассветным часом, когда море и небо сливаются на горизонте в единое целое и тишина незаметно лижет кромку золотистого берега...
Поэтому чуть-чуть синего все равно будет. Чуть-чуть.